Военачальник - Страница 99

Из фургона выглянула девушка постарше — можно сказать, женщина лет двадцати пяти — тридцати, тоже симпатичная и очень похожая на предыдущую девчонку — наверное, ее сестра, и спросила:

— Ты кто такой? Можешь нам помочь? Мы едем в замок барона Некайло попробовать чего-нибудь заработать, а ты откуда такой взялся?

— Я тоже ищу работу. Меня зовут Олег. Решил пойти к барону, вдруг какая-нибудь работа найдется. Удрал с юга — там викантийцы всех хватают, лучше на север было податься. Вот иду теперь куда глаза глядят.

— Хм… — неопределенно промычала девушка, — а чего ты умеешь? Ну, кроме как охмурять молоденьких девиц? Сестричка моя вон аж раскраснелась вся! — Девушка рассмеялась, а в фургоне послышалось шипение и невнятные упреки:

— Ну зачем, зачем ты несешь эту ерунду! Сейчас же перестань, бессовестная!

— Так поможешь нам выбраться? Или, может, сходишь в замок, приведешь помощь?

— Помогу. А вы поможете мне найти какую-нибудь работу?

— Да ты так и не сказал, что умеешь делать! На охранников у нас нет денег — мы бедные артисты. Что мы можем тебе предложить?

— Ну-у… я ножи метать умею. Очень хорошо умею. Могу выступать на сцене. Заработки у вас хорошие?

— Когда как. Если народу нравится, могут и хорошо накидать. Говорят, Некайло очень богат, возможно, и нам чего-нибудь перепадет. Эй, слабосильная команда, вылезайте! Посмотрите на нового товарища! Вернее, на будущего нашего товарища… — Девушка выпрыгнула из фургона и протянула к Владу руку с зажатым в ней кухонным ножом. — Возьми. Воткни в глаз вон той красотке, да не живой, смотри, а нарисованной! Все равно там глаз облупился… Где художника найти, чтобы согласился за плату в виде обеда и двух поцелуев подреставрировать рисунок?!

— За такую щедрую плату и не можете найти художника? — рассмеялся Влад. — Да за такие поцелуи, как твоей сестренки и твой, любой художник будет готов размалевать фургон и ваши щеки в придачу!

— Ну щеки-то мы и сами размалюем как надо, — усмехнулась заметно подобревшая девушка, — ты покажи, как ножи метаешь. Вдруг и правда пригодишься…

Влад принял из ее рук нож и, легонько подбросив на ладони, быстрым движением метнул в цель, подправляя траекторию полета невидимой «рукой». Кухонный нож с источенным лезвием и толстой рукояткой (непригодный для метания) воткнулся точно в середину кружка, ранее бывшего глазом красотки-акробатки, и замер там, дрожа, как выпущенная из лука стрела.

— Ух ты! А еще можешь? — Девушка, вылезшая из фургона, подала Владу еще четыре ножа, причем один из них был тяжелым боевым клинком, невесть как попавшим к артистам.

Влад так же быстро, в течение полутора секунд, отправил ножи в цели, и они расположились в виде линии. Между ними было равное расстояние — около пяти сантиметров.

Артисты замерли, а парень с красивым, но каким-то женоподобным лицом похлопал в ладоши и приятным контральто сказал:

— Здорово! Мне кажется, он нам пригодится в замке! И вообще, он такой красавчик…

— Так, Борин, сейчас же прекрати свои штучки! Олег, ты, надеюсь, не обижаешься на некие знаки внимания? И это… ты не по тому делу? — Девушка кивнула на жеманного Борина.

— Нет уж! — невольно воскликнул Влад и засмеялся. — Я девушек люблю. Женщин. Но если ты спрашиваешь, не бью ли я таких, как он, по голове, то нет, не бью. Какое мне дело до его пристрастий? Мне это никак не мешает жить.

— Замечательно, — благожелательно улыбнулась старшая девушка. — Начнем сначала: меня зовут Арина, это моя сестра Марка, эта девушка — Грина, эта — Шаван, а этот… кхм… мужественный парень — Борин. Мы с сестрой жонглеры. А они акробаты. Кроме того, Борин исполняет баллады.

— Как же вы так путешествуете, без охраны, одни симпатичные девушки? Неужели не боитесь? — недоуменно пожал плечами Влад. — На дорогах неспокойно, а вы едете без сопровождения! Как это возможно? Мне кажется это совершенно безрассудным.

— Мы часть большого коллектива, — грустно заметила Арина. — Раньше мы ездили целым караваном — ставили спектакли, выступали с номерами… Как началась война, мы успели уйти из Пазина, но не убереглись от викантийцев. Нас ограбили, мужчин убили, ну а мы… — девушка нахмурилась, видимо не желая вспоминать произошедшее, — мы выжили. И даже не забеременели, хвала магам-лекарям! Вот теперь ищем, где заработать денег. Надо прибиваться к какому-нибудь богачу. Да ты и сам такой же, тоже ведь ищешь пристанища, так что тебе ничего объяснять не надо.

— А как же Борин выжил? — не подумав, спросил Влад, а потом про себя выругался: зачем ему это слышать?

— Скажем так: он викантийцам тоже понравился, как и мы, — пожала плечами девушка. — Ну так, давай-ка к делу: считай себя в труппе, по крайней мере до тех пор, пока не решишь, что с тебя хватит кочевой жизни. А раз в труппе, думай, как нам добраться до замка барона и не околеть тут, под осенним дождем.

— Не вижу проблем. Все выходим, упираемся плечами в фургон и нормально толкаем, — весело усмехнулся Влад. — Лошадка отдохнула, сейчас я еще напрягусь как следует, и вытолкнем. И потом не залезаем в фургон, а идем до замка рядом, чтобы не перегружать лошадь — вы ее и так загнали.

— Чтобы я шел пешком, я, великий поэт и музыкант! — попробовал возмутиться Борин, но тут же получил подзатыльник маленькой, но крепкой девичьей ручкой, умеющей жонглировать увесистыми булавами.

— Надо будет — пойдешь! — звонким голосом крикнула Марка. — Все пойдем. Лошаденку и правда заморили. У тебя есть деньги на новую? Нет? Тогда и молчи в тряпочку. И толкай как следует. Я видала, как ты кряхтишь и изображаешь усилие, а сам чуть не спишь на ходу, виснешь на повозке, вместо того чтобы толкать!